Стихи на тему: стихи о разбитом сердце
Как всякий большой поэт,
тему отношений с Богом
он разворачивает как тему
отношений с женщиной.
А.Эткинд.
Сейчас, при виде этой, дикорастущей,
И этой садовой, с цветами, как глаза,
И всех, создающих видимость райской кущи,
И всех-всех-всех, скрывающихся за, —
Я думаю, ты можешь уже оставить
Свои, так сказать, ужимки и прыжки
И мне, наконец, спокойно предоставить
Не о тебе писать мои стишки.
Теперь, когда в тоннеле не больше света,
Чем духа искусства в цирке шапито,
Когда со мной успело случиться это,
И то, и из-за тебя персонально — то,
И я растратился в ругани, слишком слышной —
В надежде на взгляд, на отзвук, хоть на месть, —
Я знаю, что даже игры кошки с мышкой
Меня бы устроили больше, чем то, что есть.
Несчастная любовь глядится раем
Из бездны, что теперь меня влечет.
Не любит, — эка штука! Плавали, знаем.
Но ты вообще не берешь меня в расчет.
И ладно бы! Не я один на свете
Молил, ругался, плакал на крыльце, —
Но эти все ловушки, приманки эти!
Чтоб все равно убить меня в конце!
Дослушай, нечего тут. И скажешь прочим,
Столь щедрым на закаты и цветы,
Что это всех касается. А впрочем,
Вы можете быть свободны — ты и ты,
Но это все. Какого адресата
Я упустил из ложного стыда?
А, вон стоит, усата и полосата, —
Отчизна-мать; давай ее сюда!
Я знаю сам: особая услада —
Затеять карнавал вокруг одра.
Но есть предел. Вот этого — не надо,
Сожри меня без этого добра.
Все, все, что хочешь: язва, война, комета,
Пожизненный бардак, барак чумной, —
Но дай мне не любить тебя за это —
И делай, что захочется, со мной.
1.
Таня Кузнецова
живет
в будущем
на Ленинском проспекте
дом 22
подъезд возле арки
по небу
тихо себе плывет
оторвавшийся дирижабль
за городом — дым
это в районе Коммунарки
догорает центаврианский корабль
2.
сердце ее разбито
на части
также
в клочья
разбиты
регулярные части
правительству уже никто не сможет помочь
обрывки дыма
горячий ветер
уносит прочь
3.
она не вернется
домой
на ужин
и никто ей не нужен
город разрушен
стоит жара
душно
и мра —
мор
сухих
фонтанов
покрыт копотью
а внутри моча
над разрушенной площадью
возвышается
гигантская
нога Ильича
4.
на углу Садового
и Нового
Арбата
собираются
чудовищные ребята
к ним-то
Таня теперь и пойдет
и быструю смерть
себе
среди них
найдет
5.
вот
она идет
в легком
но длинном платье
принадлежащем матери
она видит, что идет как в кино
в замедленном темпе
драматично
передвигается
смотрит
отчаянными глазами
платье ей велико
иногда оно
путается под ногами
для постороннего наблюдателя
Таня выглядит
немного комично
6.
— и все из-за какого-то дурака!
по осеннему раскаленному небу
на высоте 50 километров плывут растянутые
и легкие облака
7.
вот уже
Таня пришла
на точку
чтобы стать жертвой
маргинального зла
но всех
людей
в этом месте арестовали
их забрали военные
(конечно
их мучили и пытали
вырезали у них печень и почки
на продажу
а кого не замочили
тех потом отпустили)
8.
Таня стоит
теперь
на углу одна
только она
и сгоревшие автомобили
вокруг
под ногами — пластиковая зола
9.
ей
непонятно
как она могла
поверить
как могла
послушать
как могла
положиться
на такого козла
10.
Таня поздно вернулась
и сразу легла
и как бы
спит
но хочется есть
в дальней комнате
как оборотень
в момент превращения
весь храпит
старший брат
— если бы я не вернулась назад
домой
он только бы был бы рад
и
вспоминая прошлое
(уже не про брата)
она про себя произносит: гад!
она смотрит на неподвижные стрелки
сломанного будильника
с дальних улиц
доносятся перестрелки
а на ближних улицах — тишина
чтобы быстрее заснуть она
решает подышать
у окна
она думает дальше:
— а если я утону?
если исчезну, пойду ко дну?
что они скажут?
темная
тень потерявшегося дирижабля
на минуту закрывает Луну
холодный воздух
хорошо пропускает свет
звезд
под звездами
блестит оголившимися стальными
конструкциями
взорванный мост
11.
в то же время
брату снится
что он — астронавт
у него есть лучевой пистолет
то есть бластер
и он летит
в удаленный кластер
вселенной В-1234567453432
бабушке снится
что пора идти на работу
а у нее болит голова
а под окнами
пехота
долбит асфальт
папа
тот просто спит
и
Таня стоит
смотрит на небо
и сама себе говорит:
вот, скоро
придет Господь
он всех
нас
освободит
А ты думал — я тоже такая,
Что можно забыть меня,
И что брошусь, моля и рыдая,
Под копыта гнедого коня.
Или стану просить у знахарок
В наговорной воде корешок
И пришлю тебе странный подарок —
Мой заветный душистый платок.
Будь же проклят. Ни стоном, ни взглядом
Окаянной души не коснусь,
Но клянусь тебе ангельским садом,
Чудотворной иконой клянусь,
И ночей наших пламенным чадом —
Я к тебе никогда не вернусь.
Вчера ещё в глаза глядел,
А нынче — всё косится в сторону!
Вчера еще до птиц сидел,-
Всё жаворонки нынче — вороны!
Я глупая, а ты умен,
Живой, а я остолбенелая.
О, вопль женщин всех времен:
«Мой милый, что тебе я сделала?!»
И слезы ей — вода, и кровь —
Вода,- в крови, в слезах умылася!
Не мать, а мачеха — Любовь:
Не ждите ни суда, ни милости.
Увозят милых корабли,
Уводит их дорога белая…
И стон стоит вдоль всей земли:
«Мой милый, что тебе я сделала?»
Вчера еще — в ногах лежал!
Равнял с Китайскою державою!
Враз обе рученьки разжал,-
Жизнь выпала — копейкой ржавою!
Детоубийцей на суду
Стою — немилая, несмелая.
Я и в аду тебе скажу:
«Мой милый, что тебе я сделала?»
Спрошу я стул, спрошу кровать:
«За что, за что терплю и бедствую?»
«Отцеловал — колесовать:
Другую целовать»,- ответствуют.
Жить приучил в самом огне,
Сам бросил — в степь заледенелую!
Вот что ты, милый, сделал мне!
Мой милый, что тебе — я сделала?
Всё ведаю — не прекословь!
Вновь зрячая — уж не любовница!
Где отступается Любовь,
Там подступает Смерть-садовница.
Самo — что дерево трясти! —
В срок яблоко спадает спелое…
— За всё, за всё меня прости,
Мой милый,- что тебе я сделала!
Ты меня не любишь, не жалеешь,
Разве я немного не красив?
Не смотря в лицо, от страсти млеешь,
Мне на плечи руки опустив.
Молодая, с чувственным оскалом,
Я с тобой не нежен и не груб.
Расскажи мне, скольких ты ласкала?
Сколько рук ты помнишь? Сколько губ?
Знаю я — они прошли, как тени,
Не коснувшись твоего огня,
Многим ты садилась на колени,
А теперь сидишь вот у меня.
Пусть твои полузакрыты очи
И ты думаешь о ком-нибудь другом,
Я ведь сам люблю тебя не очень,
Утопая в дальнем дорогом.
Этот пыл не называй судьбою,
Легкодумна вспыльчивая связь,—
Как случайно встретился с тобою,
Улыбнусь, спокойно разойдясь.
Да и ты пойдешь своей дорогой
Распылять безрадостные дни,
Только нецелованных не трогай,
Только негоревших не мани.
И когда с другим по переулку
Ты пойдешь, болтая про любовь,
Может быть, я выйду на прогулку,
И с тобою встретимся мы вновь.
Отвернув к другому ближе плечи
И немного наклонившись вниз,
Ты мне скажешь тихо: «Добрый вечер…»
Я отвечу: «Добрый вечер, miss».
И ничто души не потревожит,
И ничто ее не бросит в дрожь,—
Кто любил, уж тот любить не может,
Кто сгорел, того не подожжешь.